| Перед тем как начнётся программа, можно организовать выставку книг и детских рисунков «Осторожно! Природа». Звучит музыка, на сцене хореографический коллектив танцует, после чего занавес закрывается, музыка меняется на более торжественную и на сцену выходит ведущая. | | Ход мероприятия: | Ведущая: Добрый вечер! Сегодня мы вас пригласили на семейную экологическую программу «Земля — наш дом»
Сказка у нас старая, но на современный лад, и называется «Ничего не сказала рыбка».
«Ничего не сказала рыбка»
Действующие лица:
Иван Иванович Хатьков — начальник районного масштаба, рыболов-любитель.
Курков — подчинённый, его «правая рука». Золотая рыбка — голос за кадром.
Занавес раскрывается. На сцене декорации берега реки с холмом, слышны птичьи голоса. Хатьков сидит и перед ним несколько удочек.
Хатьков: Эх, люблю я, Курков, природу, мать нашу!..
Курков: И не говорите, Иван Иваныч! Богатая она, мать-то наша. Сколько не лови, сколько не стреляй, а живность не кончается, так и прёт, забодай её комар!
Хатьков: Не скажи, Курков, рыбы в реке поубавилось. Бывало, помню, жахнешь динамитиком, она, родимая, и всплывет. А сейчас?
Курков: А всё потому, что законов дурацких навыдумывали! То нельзя, это… Прям, как в музее. За каждым кустом юннаты, патрули зеленые как мухоморы стоят.
Хатьков: Ну, чего у тебя там, Курков, тяни сети-то.
Курков (возится с сетью): Я всё спросить хочу, Иван Иваныч. Не заберут меня за такой лов? Все ж таки в заповеднике? * Хатьков: Боишься, Курков? Правильно. Бойся, но не со мной. Кто ж загребет, когда я хозяин района.
Курков: Глядите, Иван Иваныч! (Подносит ему ведро.) Рыбка-то попалась какая-то не того.
Хатьков (с видом знатока): Ну-ка… (Заглядывает в ведро.) Ух, гы! Вот это да!
Рыбка: Отпусти меня, Хатьков, в реку! Дорогой дам за себя выкуп! Хатьков и Курков, испуганно вздрогнув, озираются по сторонам Хатьков (вполголоса): Слышь, Курков, ЭТО КТО ГОВОРИ i ' Курков: Да вроде никого нет. Может, эти …инопланетяне балуются?
Рыбка: Загляни в ведро, Хатьков. Или ты уже золотую рыбку не узнаешь? (Оба одновременно заглядывают в ведро.)
Хатьков: Неужто и впрямь «золотая», а, Курков?
Курков: Скорее просите у неё чего-нибудь, пока не издохла!
Хатьков (чешет затылок): А чего просить-то? Вроде всё есть…
Курков (после паузы): Придумал! Катер просите. На рыбалке катер — первое дело.
Хатьков: Хочу личный катер. С каютой первого класса! (В ответ молчание.) Рыбка! Ты чего затихла? Приём, приём! Как слышишь?
Рыбка: Что-то я в ведре плохо соображаю. Ты бы меня в реку выпустил.
Хатьков: Плесни её в реку. Ну, так как насчёт катера, рыбка?
Рыбка: Извини, Хатьков, но катер никак не могу! От него большой вред реке бывает: воды загрязняются, рыба пугается.
Курков: Ну, так я и знал, не Рыбка, а рыбнадзор какой-то! Ты чего халтуришь, килька позолоченная! Не видишь, кто просит? К товарищу Хатькову люди за месяц на прием записываются, а он тут с тобой время тратит.
Рыбка: Пойми, Хатьков, я как член общества «Чудеса Природы» просто не имею права этого допустить.
Хатьков: Слышь, Курков, рыбы и те в какие-то общества позаписы-вались. Ладно, не можешь катер, тогда сваргань мне терем на берегу.
Рыбка: Терем? Побойся бога, Хатьков, ты ж себе уже два терема за государственный счёт сварганил.
Курков (Рыбке): Слушай, чума болотная, ты соображаешь, кому перечишь?
Рыбка (невозмутимо): Я же сказала, что я из общества «Чудеса природы», сокращенно «ЧП», потому и перечу.
Хатьков: Так разве дачи, т. е. терема — это ЧП. Обычное дело!
Рыбка: А кто реликтовые рощи загубил, когда эти терема строил? Проси что-нибудь другое.
Хатьков: Тогда давай без ущерба природе сделай меня министром и дело с концом!
Рыбка: Не обижайся, Хатьков, но если ты, не дай бог, министром, станешь, тогда уж точно всему живому в округе конец придёт.
Хатьков: Эх, рыбье отродье, испортила ты мне всё настроение. Никакой в тебе гуманности нет! В сказке-то золотая рыбка добрая была, все желания исполняла, вон, как мой Курков.
Рыбка: Да ведь я из другой сказки, из новой!
Хатьков: Слушай, рыбка! Эй, где ты? Курков, ну-ка позови её, да повежливей, совсем ты с народом разучился разговаривать. Рыбка, отзовись!
Курков: Рыбка, ку-ку! Ой, Иван Иваныч, что это? Откуда это здесь?
Хатьков: Ну, что там еще?
Курков: Корыто какое-то разбитое валяется…
Хатьков: Корыто? Ох, нехорошая это примета, Курков. Немедленно едем на работу! На корыто я не согласен. (Быстро собирают вещи и убегают. Занавес закрывается.)
Ведущая: Вы заметили, что сегодня очень модно устраивать всевозможные выставки, вернисажи?
Ведущий: А некоторые, за неимением залов, выставляют свои картины прямо на улицах города.
Ведущая: Как вы понимаете, мы тоже в своей программе не обошлись без такого выразительного жанра, как живопись.
Ведущий: Вы что же, сейчас, здесь собираетесь рисовать картины?
Ведущая: Показывать картины.
Ведущий: Что значит показывать? Ведь сначала их надо нарисовать?
Ведущая: В том-то и дело, что картины бывают не только нарисованные, но и живые. Так что приглашаем всех на следующий эпизод нашей программы «Вернисаж», где вы сможете взглянуть на уже известные вам картины.
Ведущий: …Когда смотрю я на природу, на раны леса и воды, То не завидую народу, не избежать ему беды. Тоскую по земной природе, она как аист в синеве, Но чувствую себя букашкой в отравленной воде. Ведущая: Да, всё теперь идёт иначе и мест родных уж не узнать.
Вот оттого в душе всё плачет и в сердце боли не унять. Мы на словах — все за природу, а вот на практике опять Бесчестно строим химзаводы — и страсти этой не унять. | |
